Импортозамещение в ПАО "Транснефть" вызвало дискуссию разработчиков программного обеспечения
19.11.2021 Время чтения 3.9 мин. Нефтегазовая промышленность
Недавно мы наблюдали обсуждение приостановки закупки ПАО «Транснефть» программного обеспечения Microsoft на сумму свыше 600 млн. руб. Газета «Коммерсант» отмечала, что «запрет стал следствием жалобы на закупку со стороны Центра компетенций по импортозамещению в сфере информационно-коммуникационных технологий (ЦКИТ). Ведомство (Минцифра) обнаружило, что весь софт, используемый «Транснефтью», в настоящее время является иностранным». Интересно, что из отчетов ПАО «Транснефть» следует, что уровень импортозамещения уже в 2020 году достиг 96%. Понятно, что как минимум не учитывались закупки иностранного программного обеспечения.
Надо признать, что интерес ЦКИТ был проявлен не только к ПАО «Транснефть», но и еще к ряду крупнейших компаний с государственным участием. Ситуация с использованием там иностранного ПО очень похожая на ситуацию в «Транснефти». Для нашего Союза все это было давно и хорошо понятно, но донести информацию до руководства в течение пяти лет нам не удавалось. Нынешнее указание о том, что надо, наконец, предпринять конкретные шаги по переходу на отечественное ПО с конкретными сроками, поступило с самого верха пирамиды госуправления. Прошло несколько недель, можно сделать первые выводы, каким образом крупнейшие государственные компании планируют исполнять решения руководства правительства и своего главного акционера.
Как же ведут себя руководители ИТ в компаниях, которым к 2024 году надо, как минимум 60% рабочих мест перевести на отечественное ПО? Первая тактика в декларировании того, что в России отсутствует необходимое отечественное ПО, аналогичное по функциональным возможностям зарубежным образцам. Принимается решение разработать необходимое ПО своими силами, как правило, силами аффилированных ИТ компаний или ИТ подразделений. Такие планы оперативно приняты рядом госкомпаний, о них доложено руководству отрасли и правительству. Считаем, что рассматривать подобные планы как реализуемые нет никаких оснований. Я уже не раз писал о том, что разработка программного обеспечения — отдельный вид бизнеса, несвойственный компании ТЭК или любой иной индустрии. Речь о сложнейших технологиях, разработка которых требует не только высокой квалификации аналитиков и разработчиков, но и современных технологий разработки и культуры технологической компании. Этого нет и не может быть ни в одной компании ТЭК. Если программистов можно привлечь высокими зарплатами, то культуру производства купить нельзя. Тезис о том, что в России нет достойных коммерческих технологий не выдерживает критики. Такие технологии есть, только их не очень хотят внедрять. Как правило, такую тактику предлагают руководству внутренние ИТ службы компаний, их интерес понятен. Руководители блока ИТ, как правило, не имеющие глубоких технологических, а зачастую и отраслевых знаний, такую тактику принимают на веру и утверждают планы, вовлекая руководство госкомпании в нереализуемые задачи. Руководитель блока ИТ через два года при неисполнении планов может сменить работу на аналогичный пост в иной компании, а высшие руководители госкомпаний и госкорпораций могут оказаться в неловком положении.
Вторая тактика заключается в том, что госкомпании пытаются договориться с иностранными разработчиками ПО о том, что те каким-то образом передадут в госкомпанию исключительные права на ПО. Если вдуматься в данный посыл, то это означает, что, передав исключительные права на ПО, иностранный разработчик должен уйти с мирового рынка разработки и внедрения такого ПО, продать свой бизнес. Теоретически покупка зарубежного бизнеса возможна, но, как правило, это стоит огромных денег, недоступных одной госкомпании, и является предметом регулирования властей той юрисдикции, где иностранный разработчик зарегистрирован. Как правило, речь идет о властях США. Сами можете оценить вероятность успеха при реализации такой задачи. Мы считаем вероятность успеха нулевой. Тогда возникают опции, «а давайте вы нам продадите исключительные права на какую-то старую версию ПО, которая вам уже не нужна, а мы ее чуть перепишем/экраны поменяем и скажем, что это все наше, российское. А вы нам при этом будет поставлять современное ПО с тем же названием, которое мы заведем в реестр российского ПО». К сожалению, такие идеи взяты из реальной жизни. О чем можно договориться при такой тактике, какие возникнут риски при ее реализации, нам очевидно.
Теоретически существует третья тактика, а именно, собраться нескольким компаниям ТЭК вместе, оперативно выбрать отечественных технологических партнеров и вместе с ними доработать на базе имеющегося коммерческого ПО системы, замещение которых признано целесообразным. Используя отечественные программные платформы. Получившийся новый коммерческий продукт сделать доступным/продаваемым технологическими компаниями партнерами всем иным участникам рынка ТЭК без ограничений. Да, при такой тактике произойдут инвестиции, надеюсь, вскладчину, в российские технологические компании. Но за это компании ТЭК получат в кратчайшие сроки российские работающие технологии и создадут реальную капитализации отечественным технологическим компаниям-лидерам. Увы, данный сценарий никем из компаний ТЭК серьезно не рассматривается. Максимально, на что готовы идти ВИНК, например, на покупку одной двух конкретных ИТ компаний с тем, чтобы полностью в дальнейшем контролировать выпускаемое ими ПО в своих коммерческих интересах. Но такой подход ошибочен для страны и для самой госкомпании, так как убивает технологический бизнес.
Хотим особо обратить внимание на то, что обе тактики убивают российские технологические компании, разрабатывающие ПО, которым и так непросто живется. В первом сценарии за счет переманивания разработчиков, во втором сценарии за счет полного прекращения закупок у отечественных разработчиков ПО. Если принять эти два сценария, то через несколько лет Россия действительно окажется в ситуации, когда своих технологических компаний нет, продуктов уже нет, и все решения и технологии действительно надо начинать разрабатывать с нуля. Это не фантастика, а реалистичный анализ текущих процессов.
Итого, из всех возможных сценариев госкомпании выбирают два, вероятность успеха для которых равна почти нулю. ЦКИТ и правительству необходимо сильно призадумался, утверждая планы импортозамещения ПО к 2024 году. Время летит быстро, да и опыт, как показывают практические действия, у ЦКИТ и Минцифры за семь (!) лет импортозамещения ПО уже накопился.
Председатель Союза разработчиков программного обеспечения для ТЭК Харас Борис Захарович
Предложить новость »